Еще один «очарованный странник» - Часть 6 01.01.2009
|
VI
В.В.Крылова интересовали не только докапиталистические структуры, но и капитализм – в различных его проявлениях, капитализм как мировая система и особенно такой элемент этой системы, как так называемые развивающиеся страны, или «тре¬тий мир».
Это нашло отражение в блестящей кандидатской диссертации В.В.Крылова («Производительные силы развивающихся стран и фор¬мирование их социально-экономической структуры». М., 1974); в написанных им на основе разработок для диссертации центральных, системообразующих глав упоминавшейся выше книги «Развивающиеся страны: Закономерности, тенденции, перспективы», в крупной неопубликованной рукописи «Теория многоукладности – марксистско-ленинский метод анализа социально-экономической неоднородности развивающихся обществ» (1972); в целом ряде статей, сделавших эпоху – это можно смело утверждать, – в советском обществоведении и продемонстрировавших, что не только на Западе такие ученые, как Г.Мюрдаль, И.Валлерстайн и другие, занимаются проблемами неравномерности исторического развития и неоднородности капиталистической системы, но и в СССР тоже «не лаптем щи хлебают». Есть мастера, и даже заслуженные, этой разновидности научного спорта.
Крылов решительно отказался видеть в докапиталистиче¬ских (по социальному содержанию и облику) укладах современно¬го мира пережиток «докапиталистической» эпохи, нечто такое, что капитализм не успел переделать, нечто вроде недоработки, брака капитализма. Уклады типа плантационного рабства, частно-земельной собственности в Индии, латифундий в Латинской Америке он, опираясь на некоторые мысли Маркса, рассматривал как ре¬зультат деятельности капитализма, как функциональные органы капиталистической системы. Именно этот функционализм объясняет тот парадокс, что в начале XX в. в современном мире было больше некапиталистических (по внешнему виду – «докапиталистических») укладов, чем в начале Нового времени.
В.В.Крылов подчеркивал, что сам капитал как мировая система развертывался в виде многоукладности; в теории, разрабатывавшейся Крыловым, этому соответствовало логическое развертывание понятия «капитал» в понятийный блок «многоукладная структура капита¬листической системы отношений». Наличие в современном (в смысле modern) мире некапиталистических укладов связано далеко не только с тем (хотя отчасти и с этим тоже), что местные «докапиталистические» уклады успешно сопротивлялись капитализму – ведь «докапиталис¬тические» антагонистические уклады в капиталистическую эпоху возникли и там, где их до капитализма не было, капитализм со¬здавал «от себя» эти «неодокапиталистические» (я бы сказал, «паракапиталистические докапитализмы»), эти неотрадиционные уклады («буржуазное про¬исхождение традиционных укладов»). К тому же само сохранение местных традиционных укладов еще не есть свидетельство того, что они остались благодаря успешному сопротивлению капитализ¬му. На самом деле капитализм в силу своей специфики может придать функционально капиталистические характеристики любой некапиталистической форме. Уничтожает он их лишь в том слу¬чае, если это увеличивает прибыль. Или по политическим при¬чинам. Короче, некапиталистические уклады суть обратная, «темная» сторона уклада капиталистического, который консервиру¬ет их в этом состоянии.
Таким образом, капитализм (капиталисти¬ческая система) двулик, дуален (не путать с концепцией дуаль¬ной экономики Ю.Буке). В связи с этим, заключает В.В.Крылов, «сохранение укладов, отличных от капитализма, в мировых грани¬цах капиталистического строя (а поэтому и страновых) может быть понято не только как неполное осуществление ПРОГРЕССИВНЫХ тенденций капитализма (упор на них был методом “легального марксизма”), но и как проявление КОНСЕРВАТИВНЫХ тенденций того же самого капиталистического строя… Наличие в конце капиталистической эпохи отсталых в экономическом и многоук¬ладных в социальном отношении стран... есть особое периферий¬ное проявление самих универсальных законов капитала»15. Отсюда вывод: в рамках ставшей на ноги мировой капиталистической системы устранение отсталых форм производства, борьба с воспроиз¬водством докапиталистических форм суть задачи уже не буржуазные или буржуазно-демократические, а антибуржуазные.
Опираясь на те размышления Гегеля и Маркса о капитализме, на которые раньше мало обращали внимания, В.В.Крылов сумел зафиксировать такие противоречия капитализма, такие формы нетождественности капитала самому себе, которые до его работ почти не попадали в фокус исследования, – либо вообще, либо как значи¬мые. Речь идет о специфических противоречиях капитализма, ко¬торые В.В.Крылов формулировал следующим образом. Капитализм есть мировое явление как совокупный процесс производства (т.е. процесс, в который входят распределение факторов про¬изводства, действительный процесс производства, обмен и потребление). Как действительный процесс производства, представлен¬ный индустриальной системой производительных сил, капитализм «локален», точнее регионален: в этом смысле он – региональное североатлантическое явление. Потому капитализм, подчеркивал В.В.Крылов, в своей окраинной зоне не только сохранял от доколониальных времен преимущественно доиндустриальные, домашние формы тру¬да, не только сам от себя воспроизводил их на своей периферии, но подавлял там всякие попытки перейти к более прогрес¬сивным методам экономической деятельности. Такое воспроизво¬димое самим капитализмом в его периферийной зоне доиндустриальное состояние труда явилось тем материальным основанием, на котором протекало специфическое развитие социальных отношений, зависимых от всемирной власти капитала обществ16.
Указанная форма не является единственной, в которой проявляется формой несовпадение капитала с самим собой, нетождественность самому себе. Есть и еще одна. Только в действительном процессе труда, как главной фазе совокупного процесса производства, капиталу, кото¬рый функционирует в виде производительного, принадлежат непосредственно все прочие факторы труда, а не только овещест¬вленный труд. Как только процесс труда кончается, «то вне активно осуществляющегося процесса производства капитал уже не покрывает собой все элементы и факторы совокупного процесса производства»17. Действительно, природные факторы принадлежат землевладельцам (частным или государству), рабочая си¬ла – наемным работникам, социальные факторы производства – тем, кто организует разделение и комбинацию труда, т.е. государству в лица бюрократии, духовные факторы производства принадлежат особым корпорациям в виде институтов, университетов. Все это, пишет В.В.Крылов, капитал приобретает посред¬ством ренты, заработной платы, налога. Вывод: «Вне действи¬тельного процесса труда система отношений капиталистической собственности оказывается ШИРЕ, нежели только капитал сам по себе, хотя капитал в собственном смысле этого термина и есть конституирующий всю эту разнородную систему элементов ее момент»18.
Ясно, что в капиталистической системе, взятой как мировой, именно на периферии, в зоне доиндустриальных и раннеиндустриальных форм производства будут концентрироваться те отношения капиталистической собст¬венности, которые не суть непосредственно капитал: государственная собственность, земельная рента (что, разумеется, не означает отсутствия этих форм собственности в центре). Отсю¬да – авторедукция капитала в докапиталистические формы, во внеэкономические отношения в колониальных и полуколониальных странах, а следовательно, – многоукладность.
Все эти мысли В.В.Крылова подводят к заключению: многоукладность капиталистической системы не есть историческое отклонение от теоретической модели, а, напротив, ее жесткая реализация. Многоукладность, т.е. система, в которой капитал сосуществует с некапиталистическими способами производства, в которых он обретает свое второе «я» и которые суть его функциональное инобытие, есть формационная черта капитализ¬ма; именно на основе капитала происходит воспроизводство до¬капиталистических способов производства и форм собственности.
Возможность регрессивного превращения капитала в докапиталистические укладные формы обусловлена, с одной стороны, негомогенной структурой капиталистических производственных отношений (куда помимо капитала входят земельная собственность, государственная собственность); с другой – самой структурой функциональных форм с совершающего свой оборот капитала. Эта возможность превращается в действительность на периферии Капиталистической системы, где некапиталистические функциональные формы оборачивающегося капитала встречаются не с наемным трудом, а с иными формами, и по своему содержанию превращаются в не-капитал19.
В.В.Крылов дает очень интересное определение колониализма – «насилие с целью превращения резервов накопленного свободно¬го общественного времени из его варварской формы “ничегоне¬делания” в процесс производства прибавочного продукта», «свое¬образная форма капитализма без капиталистического способа про¬изводства», когда совокупный капитал метрополии получает при¬бавочную стоимость в виде докапиталистической ренты. Так диа¬метрально противоположно («прогрессивно» и «консервативно») проявляются одни и те же универсальные законы капитализма в центре и на периферии.
В.В.Крылову принадлежит еще один важный и интересный вы¬вод о результатах действия универсаль¬ных законов капитализма в центре и на периферии. В центре на смену разрушавшимся укладной и социальной структурам шли новые, успевавшие утилизировать и организовывать результаты социального распада. Как следствие этого, верх брала тенденция к господству укладно организованного населения над укладно неорганизован¬ным (или дезорганизованным). Деклассация быстро оборачивалась реклассацией. На периферии, напротив, процесс укладной дезор¬ганизации не столь отставал от процесса реорганизации или да¬же опережал его. Усиление социальной дискретности периферий¬ных обществ, увеличение числа укладов, их дробление, расщепле¬ние на субуклады таким образом, что субукладные формы приоб¬ретают самостоятельное значение, протекание одновременно цело¬го ряда процессов, которые в Европе были стадиально различными (например, первоначальное накопление капитала и собст¬венно капиталистическое накопление), – все это вело к появле¬нию огромного слоя социально и укладно неорганизованного населения. В.В.Крылов называет это негативной формой распада классовых форм организации общественного организма. Это – ситуация, когда индивид не имеет классовой определенности и выступает не в роли агента особых укладных и классовых форм, а в качестве члена общества вообще, но не позитивно, а негативно, в результате невозникновения новой классовой цело¬стности. Отсюда – следствия социально-политического и духовного порядка. «Настроения именно этих деклассированных групп населения, – писал В.В.Крылов, – составляют важный компонент как ультралевых, так и ультраправых экстремистских политических течений. Противоре¬чие между сбросившими с себя всякую укладно-классовую опре¬деленность слоями и классово организованными группами общест¬ва иногда может отодвинуть на второй план все иные коллизии, что особенно заметно в перенаселенных зонах Дальнего Востока»20.
В.В.Крылов не успел разработать эту тематику, но его вы¬воды эвристически крайне важны и плодотворны. По сути они закладывают основу целого направления. Здесь необходимо еще раз подчеркнуть следующее. О центре и периферии много писали ученые Латинской Амери¬ки, США, Европы, Африки и Азии. Однако большинство из них ставили в центр отношения обмена. Кардинальное отличие подхода В.В.Крылова к проблемам мировой капиталистической системы, к отношениям центр – периферия заключается в том, что для него главный вопрос – производство, система его организации. Центр превосходит периферию прежде всего в организации производи¬тельных сил, в их уровне; он на такт, на стадию обгоняет пе¬риферию: индустриальным производительным силам центра соответствует доиндустриальное состояние периферии; с формирова¬нием энтээровских производительных сил в центре активизируется индустриализация периферии. Сдвиги в отношениях центра и пери¬ферии обусловлены сдвигами в развитии производительных сил центра. Поэтому рассматривать концепцию В.В.Крылова по данному вопросу в русле неомарксистских сфер неверно, его подход про¬тивостоит этим схемам.
|
|
|
|
Фурсов Андрей Ильич – русский историк, обществовед, публицист, социолог.
Автор более 200 научных работ, в том числе девяти монографий.
В 2009 году избран академиком Международной академии наук (International Academy of Science).
Научные интересы сосредоточены на методологии социально-исторических исследований, теории и истории сложных социальных систем, особенностях исторического субъекта, феномене власти (и мировой борьбы за власть, информацию, ресурсы), на русской истории, истории капиталистической системы и на сравнительно-исторических сопоставлениях Запада, России и Востока.
Комментарии
Ролик не соответствует заглавию.
Нужно выступление А.И. Фурсова на заседании общества динамического консерватизма. Христианство вообще не имеет никакого отношения к учению И.Христа. Ни католическое, ни православное, ни какое другое. Христос проповедовал то, что сегодня именуется буддизмом. Включая реинкарнацию. Кому интересно, тот без труда найдет его прямую речь об этом в Новом Завете. А то, что задвигают в глупые головы под названием христианство - это совершенно чуждый любому разумному человеку иделогический продукт. С точки зрения христианства, которое отчасти и в сильно извращённой, а точнее илеологизированной форме поддерживают англо-саксоны, патологическое враньё англо-саксонов везде и всем действительно можно считать феноменом, если и конечно не подойти к этому феномену с точки зрения идеологии.
Когда казалось бы правду говорить гораздо легче и проще.
Видимо все дело в различии понимания сути христианства, как истинной свободы.
В России православие позволяет освободится от смертных
|
